ortivika | (no subject)

это я точно публиковала в ЖЖ, но - тем не менее - в продолжении предыдущего рассказика и темы "Судного дня":

личный Судный день

Мобильник зажурчал вальсом Штрауса тарья-ра тарам, тарам, тарам, тарья-ра тарам, тарам, тарам – звонил добрый рав Шломо. Я приглашаю вас провести Судный день в нашем доме, сочтём за честь, проговорил он и рассказал, как добраться до поселения Отниэль.

Шла вторая интифада*. Автобусы взрывались, кафетерии простреливались, фотографии убитых детей появлялись в газетах и сменялись новыми. Это была наша жизнь. Я запоминала детские имена в траурных газетных рамках и ежедневно проклинала сенильного палестинца, прикрывающего лысину куфиёй. Проклинала его щитовидные глаза, пятнистые руки и мокрую трясогубью улыбку. Он управлял страшным местом под названием ТЕРРИТОРИИ. Поселение Отниэль находилось там.

Дня два прошли в раздрае: хотелось поехать, но не хотелось умирать. Кто-то сказал, что до Отниэля рукой подать и совсем нестрашно, другой обозвал меня авантюристкой. Приближался Судный день.

Мы выехали в полдень, решив, что детей усадим посерёдке, ты прикроешь слева, я загорожу справа, будем ловить пули. Зелёная черта перечеркнула спокойное дыхание израильской пустыни, появился прерывистый пульс иной земли. Началось великое представление в преддверии Судного дня – мы ехали по древней Иудее. И эта земля была чужой.

Две арабские деревни промелькнули справа (пулеловушка Я), одна – слева (пулеловец Ты), проскочили весёлый блокпост с небритыми милуимниками** и въехали в швейцарскую деревушку. Никогда не была в Швейцарии, но, думаю, что типичное тамошнее поселение выглядит именно так – на невысоком холме стоят аккуратные дома, газоны, детские велосипеды примостились в тени крыш, небо лучится сиреневым светом, дамы в шляпках улыбаются толстым младенцам, мужчины бородаты и спокойны, жизнь прекрасна. Ой, сказала я и почему-то всхлипнула.

Семейство рава встретило нас у порога. Семеро детей, беременная Вардит, бульон с кнейдлах, кускус с котлетками, красное вино и молитва преддверия покаяния подарили благодатный покой. Наступил Судный День.

...Я видела глаза умирающего отца. С тех пор Б-г часто напоминал о Себе, я привыкла к Его присутвию, привязалась и полюбила. Он помогал мне при необходимости, принимал телеграмму, посланную от Стены Плача и отправлял посылочку. Я не часто рассказывала о себе, но о Нём помнила всегда. Видно, поэтому Он пригласил меня на ежегодный иудейский приём в Свою честь.

Синагога была заполненна светом ламп и людей в белых одеждах. Я поднялась на женский второй этаж, шляпка грела макушку, нежная кофточка шла мне, я собралась на свидание. Девушки в длинных белых платьях заполнили все места, снизу бурлило море талитов и мужских голосов. Грянул Кол Нидрей.

Я смотрела в молитвенник, повторяла вслед за всеми Отец Небесный – Отец Небесный – Отец Небесный, грешили-грешили-грешили, прости нас – отпусти грехи наши, милосердный Б-г. Наше дыхание стало Его дыханием, наши глаза наполнились Его присутствием. Мы стали Б-гом, Б-г стал нами. Едины, мы едины, Книга Жизни в наших руках, страницы её легки. Мы мечены , отметина пульсирует на темени, прикрытом кипой или шляпкой, мы признавали Тебя и предавали, мы молились Тебе и посматривали на чужих богов, мы просили и не отдавали... В общем, дети как дети. Мы пройдём средневековые погромы и газовые печи, арабских мальчишек, орущих Аллах Акбар, наш пепел развеется над Треблинкой, но душа поднимется к Тебе, наденет белые одежды, поднимется на женский второй этаж и начнёт повторять вслед за всеми Отец Небесный – Отец Небесный – Отец Небесный...

Судный День прошёл. Мы уехали из Отниэля, проехали одну арабскую деревушку справа, две слева, даже не повернув головы.

_____________________________________________________________________________________________________

*(иврит) Непрекращающаяся цепь террористических актов, проводимых арабами против народа Израиля.

**(иврит) Военнообязанные, призываемые ежегодно для прохождения краткосрочной службы в Армии обороны Израиля.